Стратегии конфликтов и теория игр

Резюме: Отношения строятся на принципе взаимности вложений (даров). Если взаимность нарушается, то возникает конфликт. Для решения конфликтов в международных отношениях, экономике, биологии была разработана теория игр. Одна из центральных тем теории игр – дилемма заключенного. В ней решается вопрос, где нужно сотрудничать, когда не сотрудничать с партнером, и в каких случаях наказывать за нарушение сотрудничества. Теория игр применима не только в математике, но и биологии: ей следуют многие существа, имеющие ДНК (от бактерий до социальных животных).

На уровне международных отношений действует стратегия связывающих обязательств (crediblecommitment), которую разработал лауреат Нобелевской премии по экономике Томас Шеллинг. Таким образом, сотрудничество – ключевая категория жизни на микро и макро уровнях: и колонии бактерий, и государства, действуют согласно фундаментальным законам кооперации. Незнание этих законов не освобождает от проигрыша в игре под названием «Жизнь».

Нарушение баланса взаимности даров как основа конфликтов

Социальные отношения, которые строятся на принципе взаимности (реципрокности), универсальны. Они известны еще со времен обществ охотников и собирателей на разных континентах. Марсель Мосс в «Эссе о даре» показал, как люди применяют достаточно структурированный комплекс понятий о взаимности, чтобы сформировать доверие не только между родственниками и друзьями, но и членами племени. Взаимность поддерживает надежные отношения в стиле «ты мне, а я тебе». В основе отношений сотрудничества – дарение.
С даром связаны три основных обязательства: возмещать, принимать и давать [1]. Во-первых, дар предполагает, как минимум, благодарность, пусть вербальную («благодарю тебя»). Однако возмещение все-таки предполагается в будущем. Возмещение ожидается равноценным, в то время как нарушение взаимности подрывает отношения. В принципе, ожидается обмен подарками, когда дарящий и принимающий обмениваются дарами.

Во-вторых, обязательство принять дар возможно при доверительных отношениях и служит функцией признания отношений с дарителем. Если мы хотим пресечь возможные отношения с дарителем, то можем сразу отблагодарить его. Однако для блага кооперации ответить на дар следует позднее, когда придет подходящее время. Отказаться от дара, значит, оскорбить дарителя, отклонить жест доверия, который дар символизирует.

В-третьих, дарить в ответ, но чуть позднее, является простым как обязательство быть щедрым в случае наличия у тебя ресурсов. Разделить добычу в кругу соплеменников охотника, приношение ритуальных даров, пиры – примеры универсальных действий поддержания взаимности, которые практиковались в разных обществах и культурах.
Чем более прочные отношения, тем больше актов взаимного дарения. Каждый из отказов принять дар или его предоставить, снижают ценность доверительных отношений. Отношения, построенные на дарении, нерыночные по своей сути, но являются фундаментом для построения рыночных отношений между чужими людьми и сообществами.
Если отношения становятся невзаимными, но по какой-либо причине не могут быть прекращены, то появляется почва для конфликта. В сущности, и перед их прекращением появляется конфликт. Конфликт в условиях взаимозависимости – предмет так называемой теории игр.

Теория игр в биологии

В 1940-ые математик Джон фон Нейман, родоначальник компьютерных технологий, разработал теорию игр – науку о принятии стратегических решений. В общем виде задача сформулирована так: «Когда лучше прийти на выручку, а когда следует отойти в сторону?» [2] Теория игр интересовала военных, экономистов, дипломатов, а с 80-х гг. биологов.

Одна из центральных категорий теории игр – дилемма заключенного.
Два члена банды, А. и Б., арестованы. У следователя нет доказательств, чтобы обвинить их в преступлении, но он может доказать их более легкие правонарушения и посадить в тюрьму на год. А и Б не имеют возможности договориться. Каждому из них предложена сделка со следствием: при условии дачи показаний против другого срок игрока уменьшат. Существует четыре варианта решения такой дилеммы:
1) А и Б оба отказываются сдавать друг друга, тогда оба получают по году заключения.
2) А и Б сдают друг друга, и оба получают по два года тюрьмы.
3) А сдает Б, но Б не дает показания на А; А выходит на свободу, а Б приговаривают к трем годам лишения свободы.
4) Б сдает А, но А не сдает Б; Б выходит на свободу, А получает три года тюрьмы.

Роберт Сапольски полагает, что с биологической точки зрения, нарушение кооперации («предательство» в терминологии теории игр) выгодно для однократных и недолгих отношений. Например, пришел пациент к стоматологу, а тот предложил вылечить ему пять зубов с кариесом. Однако впоследствии, посетив другого стоматолога, пациент узнает, что все зубы здоровые и лечить ничего не надо. В первом случае стоматолог предает в надежде получить куш здесь-и-сейчас, забывая о собственной репутации. У второго стоматолога репутация – не пустое слово, и он настроен на долгое взаимовыгодное сотрудничество.

В ситуации однократного взаимодействия видно, что предательство одного и кооперация другого приводит к выгоде предавшего. Так, за пять зубов стоматолог получает хороший процент, а пациент теряет деньги.
Таким образом, если два игрока играют конечное число раундов, то лучше отказаться от кооперации. Однако, что делать, если число раундов неизвестно? Например, пациент подаст иск к стоматологу и предаст гласности такой инцидент.

Ученый-политолог Роберт Аксельрод поставил вопрос, что делать, если количество раундов заранее неизвестно? То есть, как целесообразно поступать, если партнеры помнят предыдущие раунды взаимоотношений (повторяющаяся дилемма заключенного). Политолог Аксельрод скооперировался с биологом Гамильтоном для решения такого вопроса. Исследователями теории игр из разных областей знания (математики, экономики, международных отношений, биологии) была предложена масса стратегий, простых и сложных.

Математик Анатолий Рапопорт предложил оптимальную стратегию: сначала нужно кооперироваться, а следующий ход делать с учетом хода соперника в предыдущем раунде. Эта стратегия стала называться «око за око, зуб за зуб» [2].
У каждой из биологически целесообразных стратегий есть свои плюсы и минусы. Их резюмировал Роберт Сапольски. Минусы стратегии «око за око»: в лучшем случае тактически она предполагает ничью, в худшем – проигрыш каждой битвы.
Плюсы: при выборе другой стратегии можно проиграть несравнимо больше, при суммировании раундов в конечном счете выигрывается война несмотря на проигрыш отдельных раундов (битв).

Анализируя стратегии, набравшие лучшие результаты, Аксельрод назвал несколько условий, необходимых, чтобы стратегия получила высокий результат:
1) Добросовестная: стратегия должна быть такой, чтобы не предавать, пока этого не сделает оппонент. Почти все выигрышные стратегии касались уважения кооперации, т.е. по сути взятых на себя обязательств. Эгоизм хорош до определенных пределов, в какой-то момент он превращается в эгоцентризм, что приводит к игнорированию объективной реальности, интересов партнера и проигрышу в игре.
2) Воздающая по заслугам. Успешная стратегия не предполагает слепое следование кооперации, невзирая на действия визави. За нарушение кооперации, как правило, должно следовать наказание. «Предательские» стратегии обязательно воспользуются слепым доверием противника.
3) Прощающая. Воздав по заслугам партнеру, нужно вернуться к сотрудничеству, если он перестает подрывать сотрудничество.
4) Независтливая: не пытаться получить больше выгод, чем партнер.

От биологии к отношениям государств: какие стратегии конфликта действуют в международных отношениях?

Теория игр применяется также в международных отношениях с учетом их специфики. В 1960 году Томас Шеллинг (лауреат Нобелевской премии по экономике) опубликовал книгу «Стратегия конфликта» [3]. Она стал ведущим теоретиком международной безопасности и контроля над вооружениями, участвовал в формировании доктрины сдерживания государств с ядерным оружием.

Шеллинг не воспринимает конфликт в качестве патологического состояния, он принимает конфликт как данность, с которой нужно иметь дело. Конфликт предполагает упор на рациональное поведение с целью достижения успеха в ситуации соперничества. Стратегические игры те, в которых наилучший образ действий каждого игрока зависит от действий другого игрока.
В стратегических играх существует взаимозависимость решений игроков и взаимное принятие во внимание намерений друг друга. Т.е. соперники действуют так, как если бы точно знали и представляли намерения визави в ответ на собственное действие.
В стратегической игре нет намерения на взаимное уничтожение: оппоненты имеют не только противоречивые, но и взаимные интересы. Выигрыш понимается, исходя из собственной системы ценностей: его можно достичь с помощью переговоров, компромиссов, а также избегая поступков, наносящих обоюдный ущерб.

Выгоды и потери понимаются только в контексте отношений, идеальный тип которых win-win (ситуация достижения взаимовыгодного итога). Результат win-win описывается Шеллингом следующим образом: «[оппоненты] могут лишь находиться в одной с нами лодке — а находиться в одной с нами лодке они могут лишь оттого, что один из них расценил вхождение в эту «лодку» как стратегическое преимущество, — и единство интересов заключается в том, чтобы не опрокинуть эту лодку. Оказаться в воде всем вместе в случае опрокидывания лодки — потенциальный результат, который, учитывая множество альтернатив, грозит обеим сторонам, и потому у них имеются общие интересы».
Соответственно, чтобы не опрокинуть совместную лодку, оппонентам придется договариваться в ситуации торга. Торг — способность одного из участников добиваться своих целей в значительной степени зависит от выбора или решений, которые предпримет другой участник.

Таким образом, стратегия конфликтов имеет смысл до нанесения удара, при ней используется угроза его нанесения в ситуации торга (переговоров). Подобно тому как речь заменяет физическое действие, также использование силового потенциала в переговорах замещает применение силы.
В качестве силового потенциала используется связывающее обязательство — crediblecommitment. Связывающее обязательство применяется вследствие «борьбы всех против всех», когда нет верховной инстанции, обеспечивающей общее пространство правопорядка, как нет и суда, его защищающего. Такой порядок вещей характерен не только для международных отношений (нет парламента и суда, который стоял бы выше суверенной воли государств), но и для преступного мира, для которого характерны «сходки воров в законе».

В отсутствие высшей инстанции правопорядка господствует право силы. Однако применять силу направо и налево для разрешения конфликтов не выгодно ни одной из сторон. Это все равно, что в темноте улицы на вопрос «А закурить не найдется?» сразу бить в ответ. Кто знает, что подразумевалось в самом вопросе? В связи с этим Шеллинг пишет: «Любопытно, что рэкетиры, как и преступные банды, участвуют в ограниченной войне, в разоружении и в отводе сил, внезапно атакуют, используют возмездие и угрозу возмездия; они беспокоятся об «умиротворении» и потере лица; они заключают союзы и соглашения и точно так же, как страны, не могут апеллировать к высшей власти, чтобы заставить исполнить договор».
Связывающее обязательство помогает исполнить такой договор, однако оно должно связывать как того, кто обещает, так и того, кому оно адресовано. Связывающие обязательства зависят от контекста. Правильное их формулирование и донесение до адресата часто решает исход конфликта.

Источники

1) Джонсон А., Эрл Т. Эволюция человеческих сообществ. От добывающей общины к аграрному государству. М.: Издательство Института Гайдара, 2017.
2) Сапольски Р. Биология добра и зла: как наука объясняет наши поступки. М.: Альпина нон-фикшн, 2019.
3) Шеллинг Т. Стратегия конфликта. М.: ИРИСЭН, Социум, 2019.

Георгий Королёв